Мне казалось, что наркотики помогут развиться духовно
Мне казалось, что наркотики помогут развиться духовно
Я родился Минске в благополучной семье. Никто из родственников не страдал алкоголизмом и тем более - наркоманией. Первые 4 года в школе учился лучше всех в классе. Хорошо помню, что прочитал в первом классе больше 100 слов в минуту! Но поведение у меня всегда было неважным: хотелось самовыражаться, утвердить свое превосходство.
После четырех классов родители поспособствовали переводу меня в гимназию, где я быстро понял — здесь быть умнее в плане учебы не выйдет. Тогда я выбрал противоположный путь — стал "забивать" на учебу, попал в компанию к неформалам, отрастил длинные волосы... Вся моя жизнь в том периоде проходила под знаменем отрицания всего и вся, для меня не существовало авторитетов, кроме любимых музыкантов. Я слушал Nirvana и мечтал умереть в 27 лет, как Курт Кобейн. Тогда же я начал активно курить и выпивать в компании. Алкоголь мне никогда особо не нравился, так как организм его не принимал — стоило выпить чуть больше, и появлялось мучительное чувство тошноты.
Сколько себя помню в подростковом возрасте, у меня всегда было очень большое желание попробовать наркотики. Хотелось попробовать то, что, как мне тогда казалось, поможет развиться духовно и выйти за границы "обреченного мира", как я тогда считал. Я читал Кастанеду, Пелевина и выделил для себя совершенно не то, что следовало бы. Представления о наркотиках у меня были совершенно романтичные. Я хотел попробовать "психоделики", хотя слабо понимал, что это вообще такое.
Кроме того, как я сейчас понимаю, у меня всегда было очень много внутреннего напряжения. С детства был страх перед отношениями с девушками, я боялся, что у меня что-то не получится в сексуальном плане. При этом желание было сильным и даже порой навязчивым. Это противоречие я только сейчас начинаю анализировать.
Жизнь разделилась на "до" и "после»
В своей тусовке я начал активно искать, где можно достать наркотики. Это был конец 90-х. В отличие от многих, у меня была довольно обеспеченная семья. Отец занимался бизнесом, у него с партнером своя небольшая туристическая фирма. Я всегда в компании был спонсором, за счет родителей, конечно.
В итоге первое, что удалось достать, – это средство для наркоза, имеющее очень сильное психотропное действие. Это был целый ритуал, мы собрались у меня дома, купили шприцы для внутривенного употребления. Мне было страшно колоться первый раз, даже хотелось отказаться, но после первого укола этот страх полностью ушел. Эйфории я не получил, только кратковременное сильное изменение сознания – меня просто "вырубило" и унесло. Я бы сказал, что это даже было неприятно. Но почти сразу появилось ощущение какой-то избранности. Я считал, что примкнул к "психонавтам", которые исследуют глубины своего сознания. На тот момент мне было без малого 15 лет...
Потом был гашиш – как я считал, он помогал раскрыться. С детства мне было трудно танцевать, были всякие комплексы. С травой многие барьеры снимались. Я стал курить постоянно, практически сразу стал воровать и брать под надуманными предлогами у родителей деньги. Жизнь довольно быстро разделилась на состояние "до" – стадию подготовки, неполноценной жизни – и "после" – якобы полноценную жизнь в употреблении. Довольно быстро что-то делать в трезвом состоянии мне стало неинтересно. Чтобы пойти в кино, на концерт, съездить на природу или даже просто погулять с друзьями, обязательно нужно было "курнуть", иначе это казалось бессмысленным.
О будущем в то время я особенно не думал, о родителях – тем более. Единственное, что я тогда замечал, это то, как у меня полностью перестраивалась модель восприятия мира. Появилось ощущение, что все в этом мире равнозначно, и нет никакой разницы, чем ты будешь заниматься. Я испытывал некое состояние отстраненности от мира – мне казалось, что это великое прозрение. Но в будущем это очень сильно сыграло против меня. Человеческие чувства, ценности, близкие – все это обесценилось. Я называл все это иллюзией, игрой – и потом мог себя этим оправдывать.
Попробовал винт и научился его варить
Достаточно быстро травы для меня стало мало, она стала привычным "фоном", и я продолжил экспериментировать с наркотиками. Примеров сильно опустившихся наркоманов перед глазами у меня не было – я общался с довольно узким кругом людей. Преодолев страх, попробовал героин. Когда употребил его в нормальной дозе, мне стало очень плохо, тошнило. Я понял, что это вообще не мое, и решил, что никогда к этому не вернусь. Как же я ошибался!
В 16 лет я попробовал винт – кустарно изготовленный препарат, классический психостимулятор. У нас его делали с 80-х годов. Мне понравился винт с первого укола. Как я сейчас понимаю, в то время мне очень не хватало откровенного общения. С винтом психологические барьеры снимались, можно было сутками говорить на откровенные темы, все было интересно. Так можно было проводить по несколько дней без сна и еды, после чего наступал "выход" – мучительное чувство опустошения, усталости, тревоги и сильнейшее желание вернуть первоначальное состояние опьянения.
Я стал учиться варить винт. Мы подделывали рецепты, печатали их на принтерах или брали у знакомых врачей, покупали нужные ингредиенты в аптеке. У варщиков старого поколения, с которыми я начинал, даже был определенный устав: они сами определяют всем дозу, не продают наркотики, не подсаживают новых людей, особенно из корыстных целей. Это старая "школа" – потом это все деградировало. Я стремился принять эти правила, чем очень гордился, и никогда за деньги ничего не продавал, а "угощал" бесплатно, что еще хуже, как сейчас осознаю.
Ощущения, от которых тяжело отказаться
Винт употреблял марафонами – по 2-3 суток. В перерывах отсыпался и отъедался. Еще срабатывал инстинкт самосохранения, ведь когда не спишь несколько ночей подряд, развивается острое состояние психоза. Тем более, чтобы добывать наркотик, приходилось прилагать какие-то усилия. Я помню, что у меня в голове иногда возникали мысли, что надо бы прекратить. Я пытался остановиться, но наркотик дает очень сильные ощущения, от которых тяжело отказаться. Даже сейчас, если я закрываю глаза и представляю укол, у меня начинают бегать мурашки по коже.
Однажды в состоянии психоза я разбил о стенку пейджер, отец это увидел и заставил меня показать руки. Когда он увидел дырки, у него был шок. После этого родители закрыли меня дома, думая, что у меня ломки. Я полежал дома дня три, выспался, мне это было очень в тему. И пошел дальше употреблять.
Зависимость от родителей в дальнейшем я старался тщательно скрывать, и у меня это получалось довольно хорошо (о взаимоотношениях с близкими более подробно Олег расскажет в следующих публикациях. – TUT.BY). Старался колоться в более скрытые вены, конечно, не в шею и не в паховую область, как в то время делали уже некоторые мои знакомые. Тогда уже я увидел настоящую наркоманию и все ее ужасы, но у меня все равно сохранялась еще какая-то идеалистическая картинка… Ведь это были героиновые наркоманы, "конченые", как мы говорили. Мне казалось, что есть низшая каста – героиновые "опиушники", а есть высшая – психостимуляторщики, как мы.
Неизлечимое заболевание в 16 лет
Тогда же у меня появились первые серьезные проблемы из-за наркотиков. Начался псориаз, все тело покрылось отвратительными красными пятнами. Это неизлечимая болезнь на нервной почве. А еще мне сделали анализы и сказали, что у меня проблемы с печенью и, вероятнее всего, вирусный гепатит. Гепатита, к счастью, не оказалось. На первом этапе я был очень брезглив в отношении использованных шприцев. Если я варил винт, для меня тогда было принципиально, чтобы люди кололись только своими шприцами. Для меня это была своеобразная защита: "Я не наркоман, я все контролирую".
Неизлечимое заболевание в 16 лет хорошенько меня испугало. Я стал употреблять винт реже и искать какую-то альтернативу наркотикам, начал прыгать с парашютом. Через друга познакомился с кришнаитами и их идеями. Мне понравилась индийская культура, появилось ощущение заботы. Дело в том, что у меня с детства было сильное чувство одиночества. Там я почувствовал, что меня принимают, мне стало легко и комфортно. Одним из принципов у кришнаитов было не употреблять никаких веществ, изменяющих сознание. У меня появилось вдохновение и желание следовать этому правилу. Тогда я уже почти не употреблял винт, но курил траву, из-за чего испытывал чувство вины. Дело в том, что трава для меня была уже как воздух. Это был минимально необходимый ингредиент для восприятия жизни.
От кришнаитов я попал к другим людям, тоже исповедующим индуизм, но более ортодоксальный. Общение с ними затронуло мою душу, после долгих лет жесткого отрицания я первый раз принял идею существования Бога. Моментами приходило состояние откровения, благодати, дающей возможность быть по-настоящему открытым и честным перед собой и другими – для меня было очень важно понять, что это можно получить и без наркотиков. У меня наступила первая серьезная ремиссия, почти полгода я вообще ничего не употреблял. И тогда я решил, что окончательно выздоровел.
С одного косяка полностью утратил контроль
А потом почему-то выдумал, что мне нужно съездить автостопом в Амстердам. Меня спрашивали духовные собратья: зачем ты туда едешь? Я отвечал: просто посмотреть город. Приехал и увидел кофешоп, где продают и курят марихуану. Думаю, дай зайду-посмотрю, что он вообще собой представляет. Зашел в один, зашел в другой, надышался этим воздухом. Зашел в третий, купил косяк и выкурил. За ночь я прокурил практически все деньги, которые мне дали с собой родители, полностью утратив над собой контроль. Это было очень похоже на запой алкоголика, который решает выпить одну рюмку после многолетней трезвости, остановиться было практически невозможно.
В итоге я даже не смог найти себе хостел для ночлега, утром спал на вокзале, рюкзак с вещами у меня украли. Потом поехал к родственникам в соседнюю страну, взял у них денег, и снова поехал в Амстердам, употребляя там все, что мог найти. В общем толком ничего в Западной Европе я так и не увидел. Мне было очень тяжело психологически осознавать, что я снова утратил контроль над своей жизнью, поэтому я про это старался не думать, что, собственно, неплохо получалось.
После возвращения я снова стал колоться. Дело в том, что когда я начинаю курить, у меня возникает навязчивое желание употребить что-то еще, снимается барьер к тяжелым наркотикам. Я прервал общение с людьми из духовного сообщества, которые мне очень были дороги, из чувства сильного стыда. Должен был ехать в Москву к учителю из Индии, а в итоге сел на другой поезд и поехал в Крым развлекаться, никому об этом не сказав. Мои родители неделю или две сходили с ума, думая, что меня убили где-то по дороге. А я спокойно курил коноплю на берегу моря и старался не думать о плохом...
Бросил учебу, жил за счет родителей
По возвращении домой я надумал себе разных историй, что вскоре эмигрирую в Европу. Пришел в сентябре на учебу, посидел 10 минут на паре, сказал, что еще вернусь, и ушел. Больше туда я уже не возвращался. По факту я проучился в техникуме два года из четырех. Сейчас у меня так и осталось базовое образование 9 классов.
Жил с родителями практически за их счет. Были какие-то подработки у отца и его друзей, но все деньги я спускал на развлечения, в семейном бюджете не участвовал. Шифровался, играл на том, что у меня есть девушка и мне нужно вести ее на свидание – родители давали денег. Наркоман становится настолько хитрым, настолько пронырливым, что даже опытные психологи могут обмануться. Зависимый только другого зависимого не может обмануть, особенно трезвого, потому что он сам уже через все это прошел.
Я продолжал употреблять винт, периодически останавливаясь, когда уж совсем невыносимо становилось, чтобы отдохнуть. Отходняки становились все сильнее, и я начал снимать их опиатами и транквилизаторами. Периодически мне удавалось остановиться на несколько недель, и на тот момент мне казалось, что я все-таки контролирую ситуацию. Сейчас понимаю, что это по сути просто разные типы употребления, как с алкоголем. Кто-то пьет каждый день, кто-то раз в неделю, но очень сильно.
Типичный день из той моей жизни: 5 утра, ко мне приезжает мой друг, который уже достал наркотик за мои деньги. Я выхожу в подъезд, мы с ним колемся и впадаем в экзистенциальную грусть, понимаем, что опять в этом дерьме по уши, а что делать? Потом едем к старшим друзьям, догоняемся и часами говорим что-то про всемирную обреченность , "невыносимую легкость бытия" и творчество. Тогда мы еще не были на том этапе, когда употребляешь наркотики ради наркотиков. Я читал книги, даже стихи пытался писать. Но интересов становилось все меньше и меньше, основной установкой в голове становилось употребление ради употребления, вытесняя все остальные человеческие чувства и стремления.
Самая продолжительная ремиссия в жизни – 9 месяцев
Спустя некоторое время у меня началось отторжение от винта на физическом уровне. При виде шприца с готовым наркотиком начинало тошнить. Полчаса рвало, но потом я все равно шел и кололся. Умом понимал, что это, грубо говоря, уже полная задница, надо что-то делать. Мне посчастливилось снова вернуться к вере в Бога и я принял духовное посвящение, понимая, что это мой единственный шанс спастись из кошмара и безысходности. И около 9 месяцев оставался трезвым – это самая продолжительная ремиссия в моей жизни на текущий момент.
И тут я совершил большую ошибку. Сам себя накрутил, что мой духовный путь – это поиск благодатных состояний, которые приходили ко мне время от времени, то есть по сути по привычной схеме решил "торчать" на религии. А еще я рационализировал свой страх перед возможной несостоятельностью в сексе и придумал, якобы хочу быть выше этого, вести монашеский образ жизни. Сейчас я понимаю, что по сути пытался притворяться святым – это для меня была такая защита от собственных страхов.
При этом подавляемое влечение было очень сильным. В итоге, когда у меня произошел первый полноценный сексуальный опыт и оказалось, что детские страхи были безосновательны, возникло подсознательное чувство вины – а для наркомана это один из любимых поводов для того, чтобы продолжить употребление. Я был уже на грани срыва и лишь ждал повода для него. Помню, как ехал на скутере и размышлял, стоит ли выкурить мне один косяк, чтобы расслабиться. В итоге нескольких затяжек хватило, чтобы на много лет выпасть из трезвой жизни.
Когда закончилась еда, брал сахар и переплавлял его на леденцы
У меня начался первый опыт совместной жизни с девушкой. Она была не настолько зависимой, как я, но курила траву и периодически употребляла наркотическое обезболивающее, вызывающее физическую и психическую зависимость, синтетический аналог героина. Я тоже подсел на него, но все еще старался не попадать в сильную систему: 3 дня поем таблетки, потом сделаю себе стоп на 3 дня и так далее по кругу.
Поскольку мы жили вместе, я устроился на первую серьезную работу в сфере информационных технологий, благо, с детства возился с компьютерами, даже программировать учился с репетитором еще в начальной школе. Работа мне нравилась, было приятно чувствовать себя полезным и состоятельным в чем-то. Но вскоре я все же уволился – работать с этим наркотиком было возможно, лишь употребляя его непрерывно, а этого мне не позволяло здоровье и страх попасть под сильную физическую зависимость – ломки. К тому же под наркотиками я становился совершенно необязательным.
Даже не помню, где на том этапе брал деньги. Поверьте, наркоманы их всегда находят. Но хорошо запомнился момент, когда дома закончилась еда, а мне было настолько все равно, что я брал сахар и переплавлял его на леденцы, абсолютно не беспокоясь о том, что моей девушке элементарно нечего есть. Понятное дело, мы начали сильно ругаться. В итоге, я "заторчал" еще больше, причем начал колоться "бубками" (кустарно изготовленным грязным раствором алкалоидов опия. – TUT.BY), хотя еще совсем незадолго до этого относился к "бубочникам" с большим презрением. Как правило, все психостимуляторщики рано или поздно приходят к опиатам, потому что они на время действия неплохо снимают боль, усталость и чувство вины.
Когда дома идет варка бубок (а в процессе используется растворитель), то это реальная жесть, дышать просто невозможно. Я помню, как моя девушка пришла с работы, а в квартире стоит этот зловонный чад. В итоге она меня бросила, и я переехал к родителям и продолжил на них паразитировать.
В самолет с марихуаной – одержимость сильнее страха
В 2006 году мне стало совсем тяжко, и по собственному желанию я лег в платное отделение неврозов, где провалялся 17 дней. Там у меня был первый опыт общения с психотерапевтами. Помню, что после разговора с ними я почувствовал сильное облегчение. После выписки устроился системным администратором в большую международную компанию. Жизнь немного наладилась, даже девушка ко мне вернулась. Работать было реально интересно, особенно общаться с людьми, обучать их.
Но спустя какое-то время мне стало скучно, чего-то не хватало. Сначала я снова начал курить траву, потом – есть таблетки. Помню, как меня отправили в командировку в наш филиал и я приехал в аэропорт с пакетом марихуаны в кармане. Это было полное безумие! Страх попасть за решетку был, но одержимость наркотиками оказалась сильнее. Во время прохождения таможенного осмотра у меня начали трястись руки, я был уверен, что сотрудники службы безопасности все поймут. К счастью, у меня тогда ничего не нашли.
Все пошло по привычной схеме — работать становилось все сложнее и ленивее. Когда я в очередной раз не вышел на работу (а от меня напрямую зависела связь между филиалами), генеральный директор нашей фирмы даже приезжал ко мне домой. Мне же было настолько страшно и стыдно смотреть ему в глаза, что я сбежал в тапочках вниз и спрятался в подъезде. Потом я уже просто перестал ходить в офис, все поняли, что с этим человеком не стоит иметь дело, и уволили меня по статье.
Обвинял в своих бедах все что угодно, только не наркотики
Жутко устав от употребления, в какой-то момент я решил бросить все и поехать автостопом в Украину, где познакомился с ребятами-бродягами, которые играли музыку на улице. С детства я играл немного на гитаре и барабанах и присоединился к ним. Долгое время это был мой единственный реальный источник дохода, что меня в принципе устраивало. Перемена места освежила меня, придала оптимизма – мне удавалось какое-то время жить без тяжелых наркотиков. Я влюбился в девушку из Крыма и всерьез задумался о том, чтобы еще раз попробовать создать семью.
Много путешествовал, особенно по Сибири. Там познакомился с мастерами, которые делают аутентичные музыкальные инструменты, начал их продавать оптом, одолжив у отца денег на старт. Получалось хорошо, но как только у меня в руках появились деньги – все закрутилось снова. В отношениях я хотел только брать, ничего не давая взамен, и конечно же, это не могло продолжаться долго. В итоге спустя несколько лет я снова оказался дома в очень прискорбном состоянии. При этом я абсолютно не понимал, что я болен зависимостью, обвиняя во всем "творческий кризис", "боль расставания" и все что угодно...
Из-за наркотиков у меня развивалось биполярное аффективное расстройство, о котором я упоминал в предыдущей статье, также известное как маниакально-депрессивный психоз. В период мании я чувствовал себя сверхчеловеком, выдумывал всякие безумные проекты. Как пример: увлекся благотворительностью, решил, что это и есть моя цель – помогать людям, трудясь в благотворительной организации. А потом почему-то решил, что там работают нехорошие люди и мне нужно было с ними бороться. Однажды Новый год я встретил в Питере в психиатрической лечебнице – пришел туда сам, в состоянии сильного психоза. Выйдя оттуда, я выкинул в мусорный бак припрятанные наркотики и пообещал себе больше никогда не возвращаться к этому кошмару. На тот раз я продержался около двух месяцев...
Любимое занятие – мошенничество
Денег нужно было все больше, и в 2011 году я нашел себе новое занятие – кредитное мошенничество. Я оформлял кредиты на себя, помогал брать кредиты другим, подделывая справки о доходах, и многое другое. Легкие деньги приходили часто и помногу, и я в прямом смысле подсел на "халяву", не задумываясь о последствиях. А потом у меня началась депрессия, и меня объявили в розыск судебные исполнители. Долгов было очень много как перед банками, так и перед людьми – несколько десятков тысяч долларов. Какое-то время я скрывался в России, потом все-таки вернулся, и меня поймали. Но, к моему большому удивлению, меня не посадили в тюрьму, дав возможность рассчитаться.
Чтобы раздать долги, я предложил отцу продать 1-комнатную квартиру, которая мне осталась в наследство от бабушки. Квартиру продали, и я таки вернул большую часть долгов, но значимую часть денег прокурил – примерно тогда появились спайсы, и я сразу активно переключился на них. Удивительно, что удовольствия от них не так уж и много, но зависимость сильнее, чем от большинства наркотиков, которые я пробовал раньше.
Также я начал употреблять современные китайские психостимуляторы, часто называемые в наркоманской среде "шизостимами". На самом деле, слово очень меткое. В отличие от стимуляторов старого поколения от новых сразу или вскоре после употребления приходит состояние сильнейшего психоза и паранойи, которую невозможно контролировать.
В тот период я первый раз посетил собрание "Анонимных наркоманов" и краешком сознания понял, что болен химической зависимостью. Меня поразили старые знакомые, которых я там встретил. Они много лет употребляли наркотики еще жестче, чем я, причем без перерывов. Удивительно было то, что в момент встречи они были трезвыми уже довольно долго, и я поверил, что это может помочь и мне. Но тяга употреблять была сильнее, и я предпочел выбрать ее. Впервые попытался тогда лечь в государственный реабилитационный центр, но меня туда не взяли. На тот момент я решил, что это означает, что я не такой, как все, особенный, и в лечении не нуждаюсь. Теперь же понимаю, что психологи-профессионалы просто не увидели у меня положительной мотивации отказаться от употребления.
Получил приговор за поступок, который обычно совершают подростки
Находясь на очередной волне маниакального психоза, я решил, что надо бороться с наркоторговлей (при этом сам находился в системе!), и принялся кидать наркоторговцев, что приносило немалые деньги. В какой-то момент я снимал дорогую квартиру в самом центре города и шиковал. Но никакой радости мне это не доставило. Кроме наркотиков, практически все мне было безразлично на тот момент. От меня ушла девушка, очень добрый и чистый душой человек. На тот момент мы встречались около двух лет, причем она никогда ничего не употребляла и была в ужасе от того, что со мной происходит.
В расстроенных чувствах я взял несколько дорогих вещей напрокат, немедленно продал их, купил несколько граммов спайсов и билет на первый попавшийся самолет. Я понимал, что совершенное мной приведет снова к розыску (как и произошло вскоре) и на этот раз, вероятнее всего, к лишению свободы. Но в тот момент голова у меня была полностью отключена, и все это не имело значения. Около года я жил в другой стране. Когда же удалось узнать по своим каналам, что я больше не в розыске, решил вернуться домой. Понимая, что уголовное дело закрыть не могли и рано или поздно меня поймают, я собрался с духом и явился с повинной. Благодаря этому мне вынесли мягкий приговор в виде исправительных работ, хотя могли посадить. Это моя вторая судимость, первый раз судили 10 лет назад – за хранение наркотиков без цели сбыта.
Я долго считал себя настоящим моральным уродом
После многократных, в течение долгих лет, попыток завязать я перестал верить самому себе. Перед тем как лечь на реабилитацию в 21-е отделение в Новинки, находясь в состоянии психоза, я пришел к соседу-милиционеру, отдал ему свои аккаунты на сайтах и форумах, где продают наркотики, и попросил, если продолжу употреблять, посадить меня в тюрьму. Таким образом я хотел обрезать себе все концы, поскольку жить дальше, употребляя, стало совсем уж невыносимо.
В заключение своей истории хочу сказать, что очень долго считал себя настоящим моральным уродом. Когда же мне объяснили, что все наркоманы на определенной стадии заболевания так себя ведут, мне стало легче. Я не снимаю с себя ответственности за все, что натворил! Но теперь понимаю, что это моя зависимая часть личности, болезнь, и вижу на примерах знакомых наркоманов, остающихся трезвыми в течение длительного периода времени, что даже пав на самое дно, вернуться к нормальной человеческой жизни реально, хоть и нелегко. В этом моя надежда и желание поделиться ею с другими страдающими от химической зависимости людьми.
